《大生活》
乔瑜著（1954－2005）
译者：伊万·东甲科夫
«Большая жизнь»
автор: Цяо Юй (1954-2005 гг.)
переводчик китайского языка: Иван Дончаков

成都极少有透亮高远的天。太阳一般在云层后窖得很深，把云烘得热透，像个大锅盖罩着这个城，城就很闷，很潮。
В Чэнду небо редко бывает высоким и чистым. Обычно же, солнце похоронено глубоко за раскаленными облаками и небо накрывает этот город, как крышка раскаленную сковородку. Поэтому в городе невыносимо душно и влажно.
柳东困乏地睁开眼，打一个惊天动地的呵欠，起床。一夜没睡好，梦中全是麻将中的筒条万，手气极佳，想什么牌，可可地就来什么牌，直和得老苏那几个傻瓜瞳孔都放大了。赌博思想害死人，害死的那是别人……
Лю Дун устало открыл глаза, громко зевнул и поднялся с постели. Всю ночь нормально спать ему не давали сны о сказочном фарте при игре в маджон: стоило ему лишь захотеть поднять кость нужной масти, как она сама шла ему в руки. Всякий раз при этом, зрачки простоватых глаз Лао Су, его извечного противника по игре, расширялись все больше и больше. Азартные игры губят людей, но губят, конечно же, не нас, а других…
柳东摸着胀鼓鼓的腰包，心说这千万别是梦啊。却正是梦。辛辛苦苦折腾了一宿，眼巴巴地看到稀饭化成水，这滋味难受至极。柳东，想去他妈的，只当免费娱乐一夜，并没有亏到哪里去。
Лю Дун, поглаживая раздутый от выигрыша кошель, молился про себя лишь о том, чтобы это не было сном. Но, куда там: ему это все приснилось. Приходя в себя после сна, он понимал, что надрывался и не спал всю ночь напрасно: как лед на раскаленной сковородке, растаял его призрачный выигрыш. О, как отвратительно это чувство досады! Но, с другой стороны, - продолжал думать он, - я играл всю ночь и даже никому не задолжал...
这样调整好了心态，胡乱擦擦脸，水笼头下捧几把自来水，在口里咕嘟咕嘟，就算洗漱毕，鼻孔里有一点痒痒，擤擤，有几滴血迸出。常有这样的事，柳东也就不介意，搓一团卫生纸，往有血的鼻孔里一塞，再捧一把自来水，在后颈窝上拍拍，出门了。
Рассуждая так, Лю Дун справился со своими эмоциями, потер лицо спросонья, у раковины набрал водопроводной воды, прополоскал рот, чем и завершил свои водные процедуры. Но тут в носу у него зачесалось, Лю Дун высморкался от всей души, и на пол вдруг закапало кровью. Так с ним часто случалось, поэтому Лю Дун не придал этому большого значения: вставил шарик из туалетной бумаги в кровоточивую ноздрю, еще раз набрал воды в пригоршню, постучал себя мокрой рукой по шее сзади и вышел вон.
如果今天厂里无活可干，这便又是无聊悠闲的一天。总之先去厂里看看再说。
Если и сегодня работ на заводе не будет, то предстоял еще один скучный, бессодержательный день. Но, в любом случае, надо было сначала дойти до цеха, а там уж и выяснить, что к чему.
这时是上午十时正。厂子离家近，柳东就走路上班下班。这一路上，他总觉路人看他的目光有些异样，他捏出鼻孔里塞着的卫生纸扔了，路人却依旧用异样的目光看他。这样再往前走不远，一个比较脸熟的老太太，穿着大红大绿的刚去欢迎了法国总统希拉克回来的衣服，笑呵呵问柳东，你是啥时候进去的？哎，出来了就好，出来就好啊。
На часах было ровно десять утра. Завод от дома находился в двух шагах, поэтому Лю Дун ходил на работу и возвращался с нее пешком. По дороге он стал замечать, что люди смотрят на него как-то не так. Тогда Лю Дун вытащил из ноздри бумажный тампон. Но люди по-прежнему смотрели на него не так, как обычно. Пройдя так еще немного, ему на пути встретилась бабка, с, вроде бы, знакомым лицом. Она, вся разодетая, возвращалась с пышной встречи французского президента Жака Ширака. Подхихикивая, она спросила, у Лю Дуна, когда, это, его посадили? Ну, ладно, вышел и слава богу, вышел и слава богу!..
迎面又过来一群蹦蹦跳跳也是去欢迎了希拉克回来的孩子，全都看着柳东笑，笑得他浑身怪怪地 不自在。
Дальше – больше: навстречу ему шла целая группа школьников. Дети тоже шли с демонстрации по поводу приезда Ширака, и все они стали смеяться ему прямо в лицо, в связи с чем Лю Дун окончательно потерял внутреннее равновесие.
更有一个素不相识的傻瓜，都和柳东面对面走过了却又踅摸回来看柳东：噢，真是你，出来啦？
А, тут, вообще какой-то совершенно незнакомый дурачок, проходя мимо Лю Дуна, уставился на него в упор, и с неподдельным изумлением сказал: Ничего себе! Это и в самом деле ты? Вышел?
柳东发火了：你才出来了，你们全都出来了！妈的，我他妈招谁惹谁了我就出来了！
- Да, это ты вышел, - взорвался Лю Дун, - это вы все вышли! Елки-палки, кому я какую дорогу перешел, кому я жизнь испортил, что мне прохода не дают!
在走过一个商店的橱窗前柳东站住，很留意地在镜子里看自己，脸上黑糊糊一如既往，身上哪里也没有凭空凸一个包或凹一个坑下去，他纳闷儿：好好地我怎么就出来了。天更闷热了，蝉在树上叫，提溜塔，提溜塔……
Проходя мимо витрины магазина, Лю Дун остановился и стал внимательно разглядывать свое отражение. Но лицо его было таким же черным и замызганным, как и всегда, выглядел он и в остальном, как обычно.
И Лю Дун вплал в полный ступор: откуда это я вышел?..
Жара усиливалась, и цикады стрекотали на деревьях, как сумасшедшие.
厂门口，丁爷和老苏正在下棋。丁爷还喝酒，喝早酒。快七十岁的人了，做门卫，正规说法是保安。当然谁也没指望这样的老家伙去捉贼，除非都是些老眼昏花八十有余的老贼。
У заводского входа, в китайские шахматы играли Дин Е и Лао Су. Дин Е к тому же еще и пил, хоть и было утро. Дин Е – дед, которому почти 70 лет, работал он на заводе, говоря по-старому, – привратником, по-новому же, – охранником. Конечно, никто не ждал, что случись неладное, этот старик будет ловить бандитов. Это было бы возможным, разве что, если и грабители сами будут слабовидящими старичками.
厂里的几个小年轻说丁爷是老不收心的莲花白，老不退火的残渣余孽，几十年才浮出水面换一口气的老鲨鱼。总之极不尊敬他。
На заводе же молодняк между собой называл Дин Е «разнузданной пьянью» и «недобитым отребьем», «старой акулой, которая лишь раз в десятки лет всплывает на поверхность воды, чтобы глотнуть воздуха». Короче, относились к нему очень неуважительно.
丁爷在棋盘上永远的对手是老苏，厂里的厨子。老苏说，丁爷，我这里刚才有一杆炮呢！丁爷说，古时候就被我的马踩扁球。老苏说，你这儿是匹马？丁爷说，那你说它是啥，驴？
Извечным противником по шахматам Дина Е был Лао Су – заводской повар.
- Дин Е, - сказал Лао Су, - у меня здесь только что была пушка!
- Сто лет назад конем ее растоптал, - невозмутимо ответил Дин Е.
- У тебя разве лошадь?
- А что это по-твоему: осел?
丁爷拎起椅子脚下的一瓶江津白酒，滋润一口然后就看见了柳东，笑起来，说柳东你什么时候出来的，连我都不知道。柳东一脸的困惑，莫名其妙的：我咋出来啦我？我活得好生生的我出来做啥子？
Дин Е вытащил из-под стула бутылку китайской водки «Цзян Цзинь Бай», сделал «освежающий глоток», и, завидев Лю Дуна, засмеялся:
- Лю Дун, ты когда это вышел? Даже я ничего не знал.
Выражение лица Лю Дуна приобрело обреченный вид, и он с раздражением сказал:
- Откуда я вышел, в конце концов? Нормально себе живу на белом свете, куда и зачем мне выходить?
老苏冲柳东笑笑，仍去研究脚下那盘棋，也是一脸的困惑—这盘棋上有象有马为什么没有驴？好生生都是牲口嘛。
Тут и Лао Су рассмеялся в лицо Лю Дуна, но вскоре вернулся задумчивым взором к шахматной доске, и тоже в недоумении: как же так, на доске есть и слон, и лошадь, но почему-то нет осла… ведь и осел тоже скот!
丁爷笑眯眯从座下拿出一张当天的报纸。报纸在丁爷的腚下洇了一些汗，有些潮，上面有柳东的一张大照片，一张脸笑得稀烂。大标题很邋遢——《浪子回头金不换，捐赠家乡三十万》。小标题更邋遢：服刑犯秦前中，在得知自己患了绝症后，向家乡希望小学捐赠巨资三十万……一个罪孽深重的灵魂，渴求圣洁的解脱……云云。
Дин Е, похихикивая, взял со стула газету за тот день, но уже размокшую от пота с его зада. На развороте, почти во всю полосу была фотография расплывшейся в улыбке физиономии Лю Дуна. Огромный по размеру заголовок звучал тоже расплывчато: ««Блудный сын» вернулся и пожертвовал Родине 300 тыс. юаней».
Подзаголовок был еще более расплывчатым: «осужденный уголовный преступник, когда узнал, что болен неизлечимой болезнью, пожертвовал начальной школе «Родина» огромную сумму денег... о, как же душа, мучимая тяжким грехом, стремится к благословенному очищению… и т.д. и т.п.»
老苏指指报纸：你是不是有一个孪生兄弟？柳东说你才有个孪生兄弟！老苏说报纸上这个傻瓜是不是你？柳东不语了，眼睛鼓成鸡蛋大，牙缝中丝丝地抽冷气。
- У тебя, что, есть брат-близнец? - сказал Лао Су, строго указывая на газету.
- У тебя самого есть брат-близнец!
- Ты мне скажи: этот придурок в газете – ты или нет?
Лю Дун замолчал, глаза его стали по пять копеек, и, казалось, из ушей у него повалил пар.
老苏说这就奇了国际大怪了，昨天你还吃我的麻婆豆腐，咋个一晚上进去又出来了？还捐赠家乡三十万！我们厂里头这么难，你狗日也不拔根儿犬毛，你窖得很深嘛。
- Невиданное дело, заслуживающее международного внимания, - сказал Лао Су, - еще вчера ты у меня сталоволся и ел мое «мапо тофу», а тут, за один вечер, «сел» и уже «вышел»! Как это? А еще пожертвовал 300 тыс.! Мы, тут, не знаем, как концы с концами сводить, ты ни копейки родному заводу не дал… а, тут такое дело … Неплохо же ты устроился!
丁爷说，柳东你咋被人糊弄到报纸上去了？柳东额头皱成乱七八糟的一网纹路，到底想明白咋回事了。那天王鹏举接了一辆崭新的洒水车，邀柳东去试车，调个刹车离合之类。那天天很热，但是车内有空调，他们一高兴就把车开上了去都江堰的路，一路上看谁顺眼或者看谁不顺眼了，就打开水阀渍他一家伙。水阀一开就有一段很愉快的电子音乐——祝你生日快乐。路人避之不及很狼狈了，他们就哈哈大笑。
Лю Дун, кто-то в газете опубликовал про тебя «это» и поживился за твой счет, - заговорщически заявил Дин Е.
Лоб Лю Дуна покрылся сеткой из глубоких морщин: он все силился понять, что же произошло? В тот день Ван Пэнцзю взял новенькую поливочную машину, пригласил Лю Дуна на «тест-драйв», так сказать, проверить тормоза, сцепление и т.д. День был очень жарким, но в машине работал кондиционер, что делало их поездку весьма комфортной, и они покатили аж к Дуцзянъяньским дамбам. И если какой-то прохожий по дороге им не нравился, то они с ног до головы окатывали его водой из поливалки. При этом каждый раз, как они включали напор воды, начинала звучать веселая песенка «С днем рожденья тебя!». Прохожие оказывались в совершенно беспомощном положении, а эти двое наслаждались своей властью и безнаказанностью.
车到都江堰后天还早，柳东就主张再往卧龙开，假装也是公车旅游，去看大熊猫。在岷江边一段山路上，有个小伙子拦下他们的车。小伙子穿得很新潮很另类，但是很邋遢，一身的汗泥和油污，完全被太阳烤糊了。他的车坏了，一辆烂奥拓。柳东最早是看不起奥拓夏利之类没有屁股的车，人要是也没屁儿你想那是个什么概念？不过那天柳东的心情好，就比较乐于助人。柳东检查他的车时他就举起他的照相机，说是给这位过路雷锋拍两张照。雷锋是个好孩子，跟他过过路也是很长脸的事，柳东就由他照了，最后还摆出一个姿势，拿一把扳手杵在引擎盖上，一张脸笑得稀烂。喏，就是报纸上那样。烂奥拓捣鼓着后柳东就热得鬼火乱窜，就在水阀后洗淋浴。卧龙是去不成了，就回了成都，然后成了浪子，金不换了还捐赠家乡三十万。三十万！狗日的们说的是钱还是麻将呢？
Когда они приехали к сычуаньским дамбам «Дуцзянъянь», было еще светло, и Лю Дун решил поехать в природный заповедник «Волун»: ребятам захотелось почувствовать себя туристами, вроде, как и они едут поглядеть на больших панд. На горной дороге, у реки Миньцзян, какой-то парень вынудил их остановить машину. Одет он был модно, даже, можно сказать, «альтернативно», но выглядел неопрятно: он был весь в поту, масле и пыли, а на солнце весь этот «пирог» еще и подгорел. Как выяснилось, его полусгнившая машина “Alto” (Альто) сломалась. Вообще-то, Лю Дуну никогда не нравились машины, типа «Альто»: без заднего багажника, как будто авто «без задницы». Вот, - думал Лю Дун, - если и человек будет «без задницы», то на что это будет похоже? Но в тот день у Лю Дуна было хорошее настроение, и он был рад помочь человеку, попавшему в беду. Когда Лю Дун обследовал машину, паренек достал фотокамеру и несколько раз сфотографировал Лю Дуна, сказав, что хочет запечатлеть «неравнодушного человека и альтруиста, так сказать, Лэй Фэна наших дней!». Лэй Фэн – это настоящий коммунист и борец за правду, когда тебя с ним ровняют, это почетно, - подумал Лю Дун, и, пытаясь изобразить коммунистический запал Лэй Фэна, застыл в монументальной позе, уткнув гаечный ключ в капот «Альто».
Да, именно так, как на фото в газете!
Провозившись с машиной на солнцепеке, Лю Дун весь взмок и упарился, поэтому стал принимать душ прямо на улице: из шланга поливочной машины; «после этого, было уже поздно, - вспоминал Лю Дун, - и мы не поехали в заповедник «Волун», а вернулись в Чэнду, а потом, получается, я стал «блудным сыном»… и этот заголовок из газеты, с намеком на фразу «когда блудный сын возвращается на праведный путь - это дороже золота»… то есть это они про те 300 тыс., которые я, якобы, пожертвовал «Родине»… триста тысяч!  Они там в своем уме?! Они про деньги, или про маджон?»
老苏火上浇油说这都不算凶残，高矮还说你是得了绝症，告狗日报纸，告得狗日不想活！你在这儿发啥子瓜？还不快去，你要是害怕我陪你去！妈哟嘞这种好事咋就撞不上我呢？老子不告得报社转半圈儿门朝西边开老子不是人，你想想柳东，白花花的银子，哗，哗，潮水一样朝你家头涌，你还不快去准备一些编织袋！
Рядом оказался Лао Су, который стал подливать масло в огонь, говоря, что это еще ерунда, а вот то, что они написали, что у Лю Дуна «неизлечимая болезнь» - вот это уже серьезно! В суд на них подать, на эту хренову газету! Чтобы им жить не захотелось! Ты чего завис, Лю Дун? Беги, давай, быстрей! Если боишься – давай я с тобой пойду!
Ну, что за жизнь, а? Почему такие хорошие вещи никогда не случаются со мной? Ты подумай, Лю Дун, бабло само к тебе в руки идет. Так что ты рот раззявил? Ты бы лучше подготовил пару мешков для банкнот высшего номинала, поверь мне, - пригодятся!

#donchakov